Анатолий Радов - Изгой: Шаги сквозь Тьму [СИ]

— Абсолютно, — штудийник легонько поклонился. — Но, увы, мы так и не…

— А в особом состоянии? — перебила Лилианна, хмуря свое прекрасное личико. — Разве в особом состоянии вы не смогли разобраться, что означают первые две части плетений?

Старый демон сухо прокашлялся, поправил висевший на шее массивный амулет, потом зачем-то потеребил рукав балахона.

— Есть только предположения, — заговорил он как можно осторожнее, после всех этих манипуляций. — Возможно, первая часть плетения отвечает за его составляющие.

— И что это значит? — не без интереса спросила владычица.

— Мы работали с «короной» из ветви Воздуха и собирали только первую часть. В ней ощущаются магические поля самого Воздуха и ещё Земли.

— Так и что это значит? — повторила свой вопрос демонесса.

— Это значит, что «корона» состоит из двух полей. Воздуха и Земли, — Аргадот снова сухо кашлянул и стыдливо уставился в пол.

— Прекрасно, — усмехнулась владычица. — Вы невероятно далеко продвинулись. Ещё пара шагов и уткнётесь в дыбу.

— Мы работаем не покладая рук, моя госпожа, — забубнил главный штудийник. Но Лилианна прервала его взмахом руки.

— А как же вы собирали «след Сатэна»? — спросила она с удивлением и сарказмом в голосе. — Вы же почти ничего не знаете.

— «След» мы собирали по известной методе неполного сращения двух ветвей, — голос Аргадота стал бодрее. — Мы взяли исходное плетение «метка» и срастили его с воздушным «взрывом». Последний разорвал «метку» на части, но сама «метка» сдержала его разрушение. В Зыби сила «метки» будет расти и когда станет в двое выше, чем сила воздушного «взрыва» — плетение Тьмы снова стянется в своё привычное состояние.

— А «взрыв»? — спросила Лилианна, нахмурив лоб. Сказанное штудийником было слишком туманно. — Он не сработает?

— Нет, моя госпожа, — Аргадот позволил себе лёгкую улыбку. — При неполном сращении, как вы знаете, надстихийные ветви всегда доминируют над ветвями стихийными. Даже если сила «метки» упадёт в десять раз, всё равно она сможет сдерживать «взрыв».

— А как же он тогда разорвал её на куски? — спросила демонесса, отчего глава штудии тяжело проглотил слюну. Сказать честно, идею сращивания этих двух плетений предложил Караг, тот молодой штудийник, что выступил сегодня в роли проводника. Он же и занимался сращиванием. Поэтому Аргадот мало что знал, но он решил выпутываться сам. Все эти сращения, по большому счёту, всегда происходят одинаково.

— В момент того, что мы называем критическим сближением двух полусобранных плетений, происходит обоюдная активация. И «метка» и «взрыв» сработали одновременно. Но уже через мгновение, когда произошёл полный сбор обоих плетений, надстихийник уравновесил стихийник. Вот этого мгновения и хватило, чтобы «взрыв» порвал плетение Тьмы на несколько практически равных долей и разбросал их на расстоянии четырёх некротонгов.

Объяснив, Аргадот почтительно замолк, глядя в лицо владычицы и ожидая её реакции, но та молчала. Прищурив чёрные глаза, она внимательно смотрела вглубь «столба», внутри которого голубоватым гадом крутилась струйка какого-то плетения.

— Это обычный воздушный «кулак», — снова бросился объяснять штудийник. — Мы хотим придать ему более сжатую форму, чтобы увеличить…

— Вы занимаетесь всякой ерундой, — глаза Лилианны стали ещё уже, а голос холоднее. — Сейчас, когда на носу война, необходимо думать о более серьёзных вещах, чем форма дурацкого «кулака». Есть что-нибудь по книге Крови?

— Моя госпожа, имея в наличии всего одну книги стихий и одну миропорядка мы не можем так просто понять девятую книгу Нома… книгу Крови, — быстро поправил себя Аргадот, понимая, что чуть не сморозил глупость, решив озвучить неприемлемое для данного случая название. Владычицу коробило от имени местного бога-творца, это он знал хорошо. Но старческий разум и полная власть в штудии иногда играли с ним злые шутки. Благодаря первому он иногда забывал некоторые тонкости, благодаря второй — привык говорить в этих стенах так, как ему было удобней. А для магических опытов удобней было именовать книгу Крови по местному реестру.

— Но хоть что-то вы смогли понять? — к удивлению Аргадота, владычица не обратила внимания на его досадную оплошность.

— Кое-что, — чувствуя облегчение, продолжил он. — Первые две строки книги гласят, — он скривил лицо, силясь вспомнить всё до последней буковки и процитировать слово в слово, — Кровь — жидкая ткань, непрерывно текущая по сосудам и проникающая во все органы и ткани человека. Состоит из плазмы и взвешенных клеток, и ещё состоит из эрет… нет, эритроцептов…

Аргадот смутился, принялся чесать затылок.

— И что значит плазма? — спросила владычица, глядя на крайне задумчивое лицо главного штудийника.

— Этого мы пока не можем понять. Мы нашли несколько предложений с подобным словом в книге Воздуха и Хаоса, однако суть их весьма туманна. Но есть в книге Крови и более ясное предложение — кровь доставляет к тканям тела все необходимые питательные вещества. Так же ещё стало понятно, что кровь бывает четырёх видов.

— Я извиняюсь, — осторожно вступил в разговор Стах. — Имеются ввиду местные жители?

— Интересный вопрос, — на этот раз Лилианна отнеслась к словам своего советника спокойно.

— Думаю, так оно и есть, — поспешил ответить Аргадот. — Но раз данную ветвь магии нам нужно применять именно против местных, то это даже неплохо. Они не в состоянии влиять на нашу кровь, а мы в состо… — он запнулся. — Мы однажды будем в состоянии…

— Однажды — должно произойти не позже чем через три тонга времени, — в голосе владычицы мелькнула сталь. — Иначе, вам, уважаемый Аргадот, не видать нынешнего поста, как своих ушей. А возможно и головы не видать, — Лилианна криво усмехнулась. — Или вы думаете, что я буду нянчиться с вами, как мой родитель?

— Нет, что вы, — штудийник замотал головой. — Мы это очень хорошо понимаем и будем делать всё возможное.

Аргадот попытался нарисовать на лице уверенность, но вышло неубедительно, и почувствовав это сам, он снова спрятал глаза в пол.

— Это касается работы и с другими ветвями. Хаос требует у нас свою книгу за долговременный союз. К тому времени, когда она будет отдана, вы должны полностью разобраться в ней.

— Но…

— Никаких но, — глаза Лилианны стали абсолютно чёрными, и главный штудийник непроизвольно склонился ниже. Знал он, что означает такой взгляд владычицы — крайняя злость. Поэтому он только выдохнул с напускной лёгкостью.

— Как скажите, моя госпожа.